Аметист

Аметист – разновидность кварца, в переводе с греческого означает «не пьяный». Цвет минерала варьирует от почти бесцветного фиолетового до темно-фиолетового лавандово-синего почти черного.

В Библии упоминается «аметистос». Это искаженное название камня из Торы. Аметист один из двенадцати магических библейских камней, вставленных в наперсник иудейского первосвященника. Это двенадцать камней-самоцветов, упоминающихся в Библии в книгах Ветхого и Нового Завета. Наперсник представляет собой полотняную суму, в которой находились таинственные Урим и Тумим. С помощью Урим и Тумим древним евреям разъяснялись Божьи деяния на благо детей Израилевых. Эта сума была украшена двенадцатью камнями овальной плоской формы, заключенных в золотые оправы. На каждом камне было выгравировано название одного из каждых двенадцати колен Израилевых:

«И вставь в него оправленные камни в четыре ряда.

 Рядом: рубин, топаз, изумруд, - это первый ряд.

 Второй ряд: карбункул, сапфир и алмаз.

Третий ряд: яхонт, агат и аметист.

Четвертый ряд: хризолит, оникс и яспис.

В золотых гнёздах должны быть вставлены они.

Сих камней должно быть двенадцать, по числу сынов Израилевых, по именам их; на каждом, как на печати, должно

 быть вырезано по одному имени из числа двенадцати колен.»

Перечень камней также присутствует и в Евангелии, в Апокалипсисе.

Высшие церковные иерархи всегда носили по традиции перстни с аметистом, считая его благословенным библейским и наделяли его высокой силой. В традиции у православных христиан аметист символизирует скромность и смирение. Вместе с красным красным гранатом и бирюзой им украшают и до сегодняшнего времени золотые и серебряные ризы православных икон. Начиная со средневековья, в Европе при вступлении в сан, кардиналу изготавливали эксклюзивное украшение – кольцо с аметистом.

Иннокентий Анненский

Аметисты

 Когда, сжигая синеву,

 Багряный день растет неистов,

 Как часто сумрак я зову,

 Холодный сумрак аметистов.

 

 И чтоб не знойные лучи

 Сжигали грани аметиста,

 А лишь мерцание свечи

 Лилось там жидко и огнисто.

 

 И, лиловея и дробясь,

 Чтоб уверяло там сиянье,

 Что где-то есть не наша связь,

 А лучезарное слиянье...